Однажды Демон раскаялся в злодействах и решил начать новую, светлую жизнь. Твёрдо решил. Затеял добраться до самого верха лестницы и уже там выкатить претензии за все конторские мытарства, за всё презрение, которое он терпел от нижестоящих Ангелов, когда каждая шавка, возомнившая себя светлой... Нет, опять! А ну-ка, вдо-ох… Вы-ыдох… Сходил за новой формой исповеди, тщательно заполнил её. Отстоял положенные сутки перед визовой службой, хотя на приёме у дежурного Ангела не было других посетителей… Вдо-ох… Вы-ыдох… Получил заветный пропуск, но не стал уже толкаться в вагончике канатной дороги, пошёл пешком. Что обитателю бездонной пропасти, запросто пересекавшему безжизненную Адскую пустошь из конца в конец, какая-то призрачная лестница! Выше и выше, ступенька за ступенькой, мерно цокают копыта, покачиваются в такт рога.
Вот впереди замаячила конечная станция канатки, до заветной цели осталось рукой подать. Но тут Демон замедлил шаг, а потом совсем остановился, не желая идти дальше, где ему не рады. Нерешительно оглянулся по сторонам, да так и сел прямо на ступени, поражённый. Такая с небес открывалась красота! Великолепные леса, горящие одновременно зеленью и всеми красками осени, покрывали землю почти до горизонта. Невозможно блестели широкие ленты рек, пятна озёр, далёкая гладь океана. С высоты даже человеческие города-муравейники виделись чистыми и опрятными, в окружении лоскутных полей. Солнце величественно опускалось в океан среди алеющих облаков, за снежно-белыми шапками гор уже расстилалось ночное покрывало, и одна за одной зажигались звёзды. А Демон сидел и смотрел.
Демон сидел и смотрел. И не замечал Ангелов, которые иногда проходили по лестнице мимо него. И Ангелы тоже его не замечали. Потому что не было больше у Демона рогов и копыт. Ну задумался человек глубоко о вечном, зачем беспокоить?